Я создала и активно наполняю телеграм-канал "Перець". Это лучшие карикатуры из легендарного журнала, начиная с 1922 года.
Заходите, подписывайтесь: 
ПАТРИК ПРИНГЛ "ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПОД ВОДОЙ", 1963
ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА / МЕНЮ САЙТА / СОДЕРЖАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ
Они отправились на место, обозначенное на карте, и нашли затонувшее судно. Джим Эрнест установил одну камеру и попросил вторую. Крейг поднялся на поверхность и послал еще две камеры. Воздушные пузырьки, выходившие на поверхность, показывали, что Джим ходит по судну. Потом он возвратился к камерам. Затем последовали четыре двойных рывка за сигнальный конец (условный сигнал экстренного подъема).
Подручный Антонио тянул за лини как сумасшедший. С неожиданной силой что-то потянуло у него из рук шланг, и он едва не свалился за борт. Восстановив равновесие, Антонио продолжал тащить, как вдруг увидел, что из воды выходит один лишь шланг, без водолаза.
Крейг немедленно отправился на поиски Джима. Вот затонувшее судно, а вот и камеры. Одна из них валялась в иле. Но никаких следов Джима.
К Крейгу присоединился второй водолаз, и они стали искать вместе. Время шло, и с каждой минутой их надежды слабели. Джим не мог долго прожить запасом воздуха, оставшегося в его шлеме и скафандре. Это были поиски уже не ради спасения. Они были уверены, что Джим мертв, и искали лишь его тело или хоть что-нибудь, что могло объяснить им случившееся. Но найти ничего не смогли.
Потом они проявили пленку, извлеченную из упавшего в ил аппарата. Камера действовала автоматически. Джим привел ее в действие перед тем, как с ним произошла катастрофа.
Сначала на пленке появилось изображение затонувшего судна. Затем они увидели самого Джима; он вытащил несколько досок и понес их к камере. Потом вернулся на судно, и тут на экран упала тень. Видно было, как Джим поднимает голову, а потом склоняет ее; в это время на экране появился громадный скат. Вот скат остановился и повис над головой водолаза.
Крейг со страхом смотрел на экран. Зрелище было похоже на воссоздание картины убийства, с той разницей, что рассказ вел беспристрастный очевидец. Зрители видели, как скат обхватил своим большим плавником сразу все лини Джима (сигнальный и спасательный концы) и воздушный шланг и сбил его с ног. Лини зацепились за что-то на затонувшем судне. Скат повернулся к Джиму и стал бить и бить его плавниками, швыряя по направлению к кинокамере. Тем, кто смотрел фильм, казалось, что Джим и скат вот-вот сойдут с экрана.
Потом изображение заколыхалось, помутнело и погасло. Так кончился последний фильм Джима Эрнеста - одно из самых трагических кинопроизведений.
***
За тридцать с лишним лет, прошедших с тех пор, как Бутан сделал первые снимки, подводная фотография претерпела мало изменений. Конечно, успехи обычной фотографии и кинематографии отразились и на ней, но в методах работы фотографов под водой больших перемен все-таки не произошло. Фотокамеры по-прежнему устанавливались на дне моря на штативах, и водолазы создавали там нечто вроде фотостудий. Но на большее водолаз и не был способен, поскольку он пользовался традиционным скафандром. Находясь как бы на привязи и будучи вынужден всегда занимать вертикальное положение (причем тяжелые ботинки со свинцовыми подошвами при каждом шаге поднимали тучи песка и ила), он не был достаточно подвижен.
С появлением автономного снаряжения все переменилось. Водолаз освободился от собственного веса и уже не был зависим от поверхности. Следовательно, и подводная камера должна была получить свободу передвижения.
Ле Приер начал с того, чем кончил Бутан. Он сконструировал водонепроницаемый футляр с заводным механизмом для ручной фотокамеры, заряжаемой роликом пленки. С этим аппаратом он спускался под воду и снимал там по тридцать пять кадров подряд.
Потом Ле Приер создал водонепроницаемый контейнер для 16-миллиметровой кинокамеры и снимал подводную охоту, спасательные работы и учебно-показательный выход личного состава из затонувшей подводной лодки с помощью аппарата Дэвиса. Снимал он также цветные фильмы, но об этом должен быть отдельный рассказ.
Тайе тоже был энтузиастом подводных киносъемок с автономным снаряжением. Свой первый фильм он снял еще до появления акваланга Кусто, пользуясь 9,5-миллиметровой камерой Пате, вложенной в двухквартовую банку из-под фруктов.
В то же самое время начал свою удивительную карьеру Ганс Хасс. В подводный мир он вступил в 1937 г. Будучи студентом, он приехал однажды из Вены на каникулы на юг Франции и увидел там странное зрелище: какой-то человек надел очки, взял в руки длинную палку и бросился в море. Удивление Хасса возросло еще больше, когда этот человек вышел из воды с рыбой, пронзенной палкой, которая оказалась при ближайшем рассмотрении копьем. Человек, о котором идет речь, был Гай Гилпатрик, американский писатель. Он и сказал Хассу, где можно приобрести очки и копье.
После этого Хасс сам охотился за рыбой у берегов южной Франции, а потом возвратился в Вену и написал статью, в которой рассказал о своем опыте. Статью напечатали в рыболовном журнале. На полученный гонорар Хасс купил себе кинокамеру, заказав к ней водонепроницаемый футляр. Из Франции он выписал пару ластов системы де Корье, а потом, прочитав о самодельном шлеме Уильяма Биба, приобрел еще и шлем. После этого он вместе с двумя своими товарищами отправился в экспедицию на Адриатическое море, где сделал несколько отличных фильмов. В следующем (1939) году он совершил первую экспедицию к островам Вест-Индии и привез оттуда еще более замечательные фотоснимки.
В это время разразилась война. Хасс, продолжая заниматься подводным делом, получил ученую степень по зоологии и начал экспериментировать с автономным снаряжением. Он приспособил для этой цели кислородный аппарат с замкнутой системой циркуляции воздуха, напоминающий спасательный аппарат Дэвиса, и продолжал пользоваться им даже после того, как Кусто усовершенствовал свой акваланг. Хасс предпочитал кислородный аппарат потому, что он меньше и легче, позволяет водолазу находиться под водой более длительное время; кроме того, из такого аппарата не выходят пузырьки воздуха, отпугивающие рыб от камеры.
В период войны Ганс Хасс прославился на весь мир как "подводная кинозвезда". Вместе с ним снималась Лотта, его жена, которая вносила в фильм столько, очарования, сколько позволяло непривлекательное на вид водолазное снаряжение. Они побывали почти на всех морях и океанах и о своих приключениях рассказали в ярких кинофильмах и книгах.
Хотя кислородный аппарат и ограничивал в значительной мере глубину погружения, это не помешало им снять множество фотографий и кинофильмов.
***
О первых фильмах Кусто уже рассказывалось. Съемки производились в исключительно трудных условиях военного времени, когда почти отсутствовало даже обычное фотооборудование.
Рис. 9. Сбор образцов скальных пород со дна моря. Один из водолазов, пользующийся аквалангом Кусто, ищет месторождение нефти для "Бритиш петролеум компани" в Персидском заливе на глубине 250 футов
Чтобы возместить недостаток техники, Кусто приходилось прибегать к хитрости. В его первом фильме есть замечательный эпизод, когда из-под скалы стремительно выхолит целый косяк разнообразной рыбы. Камера поймала в объектив первых же рыб косяка, что создавало впечатление, будто кинооператор либо проявил огромное терпение (и расточительно тратил пленку), либо ему необычайно повезло. На самом же деле ничего подобного не было. Просто Кусто, выполнявший в данном случае роль кинооператора, спустился под воду и начал снимать впадину, когда там никакой рыбы еще не было.
Но он знал, что впадина эта в действительности является туннелем, через который рыба обычно выходит, когда ее беспокоит что-нибудь с противоположной стороны скалы. Он знал также, что ровно через четыре секунды после того, как он спустится под воду, Тайе, руководивший съемкой с вершины скалы, пошлет Дюма под воду с другой стороны скалы, и тот начнет разгонять там рыб! Так и случилось.
После войны группа Кусто по поручению командования военно-морского флота Франции открыла в Тулоне школу водолазов-аквалангистов. Обучение взял на себя Дюма. Первым иностранным учеником в школе был офицер военно-морского флота Великобритании лейтенант Джимми Ходжес, служивший на сверхмалых подводных лодках. После того как Дюма выпустил его из школы, он научился у Кусто и Тайе подводному фотографированию. Потом он приезжал опять и снимал фильмы для своего Военно-морского министерства. Фильмы были задуманы как учебные пособия по подъему судов, но оказались настолько хорошими, что их демонстрировали вместе с боевиком под названием "Чудеса морских глубин". В числе "чудес" были кадры, показывающие выход торпеды из подводной лодки. Ходжес снял их, находясь в пятнадцати ярдах от судна. Позднее Ходжес работал подводным кинооператором и снимал знаменитый фильм "Выход - утром", первый художественный подводный фильм. В нем рассказывалось о поврежденной подводной лодке и о попытке членов экипажа выйти из нее.
Не успел Ходжес закончить этот фильм, как пришла весть о том, что подводная лодка "Тракьюлент" получила повреждение в устье Темзы и затонула. Он услышал эту новость по радио в полночь и немедленно позвонил в Военно-морское министерство, предложив свои услуги. Через пять часов он был уже в Ширнессе с аквалангом за спиной.
Течение было сильное, вода ледяная и грязная. Несколько водолазов в скафандрах и шлемах уже пытались добраться до подводной лодки, но потерпели неудачу. Ходжесу это удалось, после чего немедленно начались спасательные работы. Весь личный состав вышел из лодки, однако несколько человек умерли в воде до того, как их вытащили.
Выйдя в отставку, Ходжес многое сделал как водолаз-одиночка и завоевал репутацию одного из лучших подводных фотографов. В 1954 г. он в качестве первого оператора отправился в организованную Гансом Хассом экспедицию на Карибское море, где снял свои последние фильмы. Там он и погиб.
Смерть наступила из-за недостатка кислорода. Все водолазы пользовались тогда кислородным аппаратом с замкнутой системой циркуляции воздуха. Ходжес снимал на глубине шестидесяти футов. Вдруг он выскочил на поверхность, крикнул: "Помогите!" и тут же, не вставив в рот загубник, скрылся опять под водой. Хасс нашел его и вытащил, но он был уже мертв.
***
Автономное снаряжение сделало ненужным укреплять на грунте тяжелую кинокамеру с треножником, но оно вместе с тем исключало возможность применения самых эффективных способов искусственного подводного освещения.
Уильямсону было легко прикрепить мощные прожекторы к фотосфере. Водолазам в скафандрах, вроде Крейга, стесненным в движениях и таскавшим громоздкие камеры, добавление еще нескольких проводов не причиняло большого вреда. Но для водолаза с аквалангом даже один провод означает конец свободы. Поэтому, если ему вообще требуется искусственное освещение, то оно должно быть таким же, как и остальное его снаряжение: невесомым, портативным и совершенно автономным. Во всяком случае, к этому идеалу надо было стремиться.
Разумеется, можно обойтись и без искусственного освещения, так как если вода прозрачная, то солнечные лучи проникают на ту же глубину, на какую может опуститься водолаз. Уильям Биб установил, что полная темнота наступает только на глубине свыше полутора тысяч футов. Там, где обычно работает подводный фотограф, достаточно и дневного освещения.
Однако следует отметить, что видимость ограниченна и резкость отсутствует даже на небольшом расстоянии от поверхности. Все предметы как бы окутаны таинственной, призрачной дымкой. Но именно такой мир полумрака и предстает глазам водолаза и рыб; а ведь назначение фотокамеры в том и состоит, чтобы показать этот мир таким, как он есть.
Слабая сторона этого аргумента заключается в том, что зрение водолаза обманчиво. Случаи оптического обмана весьма многочисленны. Например, палка, погруженная одним кондом в воду, выглядит переломленной, а изогнутая линия горизонта кажется нам совершенно прямой. В практике Кусто и Дюма был такой случай: на глубине 120 футов они загарпунили крупную рыбу, и Дюма прикончил ее ударом ножа в сердце. Потекла кровь, окрасив воду в зеленый цвет. Зеленый! По наивности Кусто и Дюма подумали, что бывают рыбы с зеленой кровью. Но когда они поднялись со своей добычей на 55 футов, то кровь стала темно-коричневой; на глубине 20 футов она уже приобрела ярко-розовую окраску, а на поверхности оказалась обыкновенной красной. В другой раз Кусто, находясь на глубине 150 футов, порезался и увидел, что кровь, вытекавшая из раны, - зеленая. К этому времени он уже пребывал под действием легкого азотного наркоза ("экстаз глубины") и подумал было, что море сделало с ним нечто такое, от чего изменился цвет его крови. Но он упорно хранил в памяти случай с рыбой и убедил себя в том, что кровь у него все-таки красная.
Объяснить это явление очень легко. Море поглощает проникающие в него световые лучи, но поглощает неравномерно: некоторые быстрее, а некоторые медленнее, в зависимости от длины световых волн. Красные лучи поглощаются почти целиком уже на расстоянии нескольких футов от поверхности. За ними следуют оранжевые, потом желтые, потом зеленые; синие сохраняют 50% интенсивности на глубине 115 футов. Море представляет собой очень плотный фильтр сине-зеленого света, поэтому преобладающим тоном всех цветных подводных фильмов является голубовато-зеленый. Интенсивность этого цвета меняется в зависимости от освещенности, прозрачности воды и глубины. Но даже на глубине всего нескольких футов в кристально прозрачной воде и в солнечный день голубовато-зеленый цвет полностью не исчезает. Большинство людей на первых порах считают такой мягкий мутноватый цвет привлекательным, но потом он быстро им надоедает. Самое скверное, что эта дымка скрадывает богатейшие в мире краски.
В 1948 г., когда "Эли Монье" стояла у берегов Махдии, Кусто снял на цветную пленку реликвии древнего затонувшего судна на глубине 130 футов. Мраморные колонны получились тускло-серого цвета - такого же, какой видели водолазы, находясь под водой. Однако когда те же колонны вытащили на поверхность, они засверкали красными и золотыми красками в тех местах, где были покрыты продуктами моря. Позднее Кусто спустился на 200 футов, взяв с собой мощный прожектор, подвешенный сверху на кабеле. То, что он увидел, заставило его раскрыть рот от изумления. Яркий белый свет рассеял голубовато-зеленую дымку, и Кусто очутился в сказочном мире ярких и чистых красных и оранжевых, желтых и зеленых красок. Разумеется, в данном случае никак нельзя было сказать, что искусственный свет используется для получения фальшивого, неестественного эффекта. Так именно и выглядел бы подводный мир, если бы солнечные лучи падали на него непосредственно, не рассеиваясь при прохождении через сине-зеленый морской фильтр.
Думая об этом, Кусто задал себе вопрос: зачем такая прекрасная гамма красок, если ее никто не видит, даже рыбы? И он решил отнестись к цветному подводному фотографированию более серьезно.
Для лучшего освещения он позаимствовал у Луи Бутана еще одно приспособление - подводную лампу.
Цветной фотографией при помощи лампы американцы - доктор У. Г. Лонгли и Чарльз Мартин - начали заниматься еще в 1926 г. Они не ломали голову над тем, как сохранить "порох сухим", ибо поджигали его не в воде, а на поверхности. Они употребляли невероятное количество магниевого порошка - по одному фунту на экспозицию. Это давало достаточно света для фотографирования на глубине пятнадцати футов. Однажды порошок загорелся прежде времени; к счастью, на блюдце была всего одна унция магния, так что Лонгли пострадал не сильно: он лишь пролежал с неделю в постели.
Снимки получились хорошие. Это были первые цветные фильмы, снятые под водой. Но глубина была небольшая - всего 15 футов. Ле Приер спускался ниже и снимал цветные фильмы сначала только при дневном свете, а потом и при искусственном. Все другие условия съемок оставались прежними; это давало возможность показать влияние морской воды на прохождение солнечных лучей с более длинными световыми волнами.
Однако и Ле Приер работал на сравнительно небольших глубинах, а Кусто хотел фотографировать красные, оранжевые и желтые цвета в более глубокой голубой зоне. Для этого было построено специальное оборудование, в том числе герметически закрывающийся рефлектор с восемью самыми мощными лампами-вспышками. Включенные одновременно, они излучали свет, по яркости почти не уступающий вспышке фунтового магниевого заряда Лонгли-Мартина. На глубине 150 футов такая вспышка позволяла снимать в радиусе 15 футов. Чтобы держать рефлектор, Кусто-оператор нуждался в двух помощниках. Разумеется, сверху были протянуты кабели.
Они сняли Дюма в коралловом гроте и сделали несколько отличных цветных снимков животного и растительного мира на дне моря. Но эта работа была очень трудоемкой. Всякий раз, готовясь к съемке, им приходилось сооружать под водой целую студию. Кроме того, они должны были отказываться от своей свободы и, подобно водолазам в скафандрах, снова привязывать себя с помощью троса к поверхности. Но ненадолго.
Человеком, давшим возможность фотографу свободно передвигаться под водой, явился инженер-электрик Дмитрий Ребиков из Лозанны. Он был известным специалистом по освещению с помощью так называемой электронной лампы-вспышки, изобретенной американцем Гарольдом Эджертоном.
Однажды Анри Брюссар из Канн решил посоветоваться с ним относительно возможности использования электронной лампы-вспышки в подводной фотографии. Ребиков поехал в Канны, где совершил свой первый спуск под воду с аквалангом. Сразу же став энтузиастом этого спорта, он остался в Каннах навсегда и изобрел знаменитую электронную самодвижущуюся фотокамеру.
Имеется несколько вариантов такой электронной фотокамеры, но принцип у них один и тот же. Ребиков объединил фотокамеру, осветители и батареи в один агрегат и придал ему форму торпеды. Агрегат был водонепроницаем и обладал нулевой плавучестью. Никаких электрокабелей с поверхности уже не требовалось. В дополнение ко всему агрегат был снабжен электромотором и винтом, так что не только не являлся обузой для фотографа, но даже служил ему буксиром. Самодвижущаяся фотокамера могла проникать в очень узкие проходы, и вскоре Ребиков начал фотографировать затонувшие суда изнутри. Снимки делались, конечно, цветные, с сохранением всех цветов, включая красный. Это достигалось с помощью яркой электронной лампы-вспышки Эджертона. При киносъемках применялась ксеноновая дуга.
Вопреки своему названию, электронная фотокамера двигалась не очень быстро, хотя водолазу скорость представлялась значительной.
"Подводный мотороллер Кусто" - обманчивое название, ибо этот агрегат представляет собой не что иное, как торпедообразный тягач, двигающийся со скоростью три мили в час. Но поскольку среда, в которой он движется, в восемьсот раз плотнее и тяжелее воздуха, у водолаза создается впечатление огромной скорости. Кусто сравнивал плавание на своем мотороллере с ездой на "джипе" со скоростью 70 миль в час в тумане и без ветрового стекла.
Теперь уже ничто не мешало подводному фотографу спускаться на любую глубину, за исключением границы безопасности, существующей для свободных водолазов вообще. Глубина, доступная водолазу, доступна и фотокамере, и даже в гораздо большей степени, поскольку последней не угрожает ни азотный наркоз, ни кессонная болезнь. Камера-робот появилась еще до изобретения Ребиковым его электронной торпеды.
В 1941 г. доктор Морис Эвинг фотографировал с помощью камеры "pogo-stick" на глубине 16000 футов. Эвинг бросил аппарат без всяких проводов в воду, и он послушно пошел на дно моря, сделал там снимок и самостоятельно возвратился на поверхность. Каким образом? Как всегда, ответ становится очень простым после того, как дашь необходимые пояснения. К верху камеры был прикреплен поплавок, а к низу - груз. Балласт придал ей отрицательную плавучесть и потянул вниз. От сильного удара о грунт специальное устройство включило освещение, отпустило затвор камеры и одновременно сбросило балласт. Камера получила положительную плавучесть, и поплавок возвратил ее на поверхность.
Недостаток такой камеры состоял в том, что ее трудно было найти в волнах после возвращения на поверхность. Отчасти по этой причине стало считаться более удобным спускать камеру на кабеле при съемках на глубинах, исключающих нормальную работу фотографа с аквалангом. Если камера спускалась ниже уровня, доступного фотографу, свободно передвигающемуся под водой, то в предоставлении ей свободы передвижения уже не было никакой нужды. Наоборот, ею должны управлять люди, находящиеся на поверхности.
Вот над этой проблемой и работал Гарольд Эджертон, изобретатель электронной лампы-вспышки. Вместе с Кусто он плавал по морям, применяя нейлоновый кабель (невесомый, поскольку он обладал тем же удельным весом, что и вода) и фотокамеру, способную выдержать давление на самой большой глубине, которая только может встретиться в океане (свыше 35000 футов). Снимки, сделанные камерой Эджертона, являются весьма интересными.
Я создала и активно наполняю телеграм-канал "Перець". Это лучшие карикатуры из легендарного журнала, начиная с 1922 года.
Заходите, подписывайтесь:
⇦ Ctrl предыдущая страница / следующая страница Ctrl ⇨
ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА / МЕНЮ САЙТА / СОДЕРЖАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ